Сергофан Прокудин как историческое явление

МОЯ ХАКАСИЯ. СТРАНСТВИЯ РАСПИЗДЯЯ
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ

Я правил туда, где – согласно абрису – должно было находиться озеро Круглое. Какая-то из коллег моей сеструхи однажды побывала на нём и, брызгаясь слюнями от восхищения, впечатлила Петровну своими рассказами о диковинном месте. Оказалось, что Круглое и в самом деле стоило мессы. Мы пробирались к нему через деревушку, расположенную на перешейке между двумя озёрами и названную без затей – Большое Озеро. По пути пришлось форсировать небольшой ручей, а также лужу шириной во всю деревенскую улицу, густо усыпанную свиньями, которые принимали грязевые ванны. Крестьяне группками сидели тут же, у ворот, лениво наблюдая за дебильными проезжающими, устремления которых были непонятны пейзанам. Ворота каждой второй усадьбы украшали криво написанные объявления о продаже берёзовых дров, молока и картошки.

В старом советском фильме «Романс о влюблённых» герой, преданный любимой девушкой, никак не может поверить в это и мечется по железнодорожной платформе в чужой человечьей толпе, и надсадно кричит от раздирающей его грудь боли, пока не падает замертво. В следующем кинокадре, вмиг ставшем из цветного монохромным, герой уже сидит в заводской столовке и безразлично жуёт перловку в окружении бытовых запахов и звуков. Думалось, вот так и должен выглядеть ад для живого мертвеца с разорванным сердцем: стены, до половины выкрашенные снизу казённой тёмной краской, мелькающие вокруг грязные спецовки и ощущение застывающего на нёбе скользкого слоя комбижира, на котором жарят общепитовские котлеты.